«С той стороны альянс. А тут мы одни. И мы одни, сами сражаемся, не отступаем, не ломаемся после дней трагических и чёрных. И это мы, одни, сами уничтожили и притащили всю эту натовскую технику на Поклонную. Чтобы показать детям и сказать: ваши отцы и братья победили вот это. За каждой уничтоженной единицей техники своя история, свои человеческие судьбы».
«Слово bydlo означает скотину, крупный рогатый скот. Быдло — бодать — бодаться. Один корень. Но почему оно закрепилось в Малороссии именно в том значении, которое нам сегодня известно? То есть быдло — это некий хамоватый, дурно образованный человек. Всё очень просто. Словом «быдло» в Речи Посполитой польская шляхта называла русских людей. Русских крестьян. Да и даже казаков. Это мы сегодня в силу живучести большевистских мифов про некую «Украину», с которой объединялась Россия в 1654 году, думаем, что в XVII веке на Киевщине или в Полтаве жили «украинцы». В Речи Посполитой шляхта прекрасно понимала, чья эта земля».
«Вот правительство Украины запретило выдачу паспортов мужчинам за границей. А параллельно сотни мужчин через эту самую границу бегут. Хоть бы и без паспорта, лишь бы подальше от мобилизации. И на Майдане, что в Киеве, как-то не наблюдаются ни митинги, ни палатки, ни даже одиночные пикеты. Вся воля и свобода куда-то делись, а имеется на Украине самая что ни на есть диктатура, хотя и не слишком пока явная. И тут самое время сравнить, что же происходит в «рабской» и «жуткой» России».
«Это не во время «майданов» 2004 и 2014 родилось отношение к Донбассу. Это порождение советских экспериментов. Соответственно, Донбасс и Новороссия все эти долгие годы жили в ситуации, когда людям с утра до вечера говорили, что они украинцы, что это вот их страна, но сами они всегда ощущали себя русскими. И весной 2014 года просто прорвало накопившееся. «Если в Киеве хотят в Европу, то мы хотим домой — в Россию».
«Самое смешное, что симпатизантов революции из нашей буржуазии реальные революционеры году эдак в 1918-м пустили бы в расход без всяких сомнений. А в их доме устроили бы областной Реввоенсовет. Да, можно разглагольствовать, что, дескать, революция много дала простому человеку. Но цена вопроса какова? Сколько погибших и убитых, сколько уехавших из России навсегда?»
«Мы не понимаем и удивляемся. Да, они аплодировали нацисту, бандеровцу. А как иначе? Он же свой. Не русня какая-то. Они вот не думают, что должны русских за победу над нацизмом благодарить. Да с чего бы, если рейх — это бизнес-проект, который не сложился как раз из-за русских. Можно уже нам как-то повзрослеть и смотреть на мир без розовых соплей? Можно уже наконец-то понять, что в западной системе координат все процессы вокруг России начиная с 1991 года — это реабилитация нацизма и реванш за 1945-й? Как поймём — начнём побеждать».
